Много критических замечаний высказано в отношении самой съемки: оператор неумело перемещается, при крупном плане нет фокусировки...

Но оказалось, что так говорят только привыкшие работать в комфортных условиях с более совершенной аппаратурой, чем та, которую применяли в 1947 году.

Установлено, что фильм снят камерой фирмы "Bell & Howell-Filmo" (в дальнейшем "Белл энд Хауэлл").

Американская телевизионная компания "Фоке", представившая эпизод вскрытия, показала интервью с Р. Райаном, снимавшим в сороковых и пятидесятых годах многие засекреченные работы, в том числе и атомные испытания на атолле Бикини.

- Наблюдаемая иногда потеря фокуса, - говорит Р. Райан, - полностью объясняется применявшимся в те дни оборудованием. В армии пользовались ручной шестнадцатимиллиметровой камерой "Белл энд Хауэлл". Автоматической наводки на резкость не было, для фокусировки объективы заменялись, что требовало времени, а в процессе съемки действия это не всегда было возможно. Если бы все сцены были четкими, то это означало бы, что речь идет об инсценировке или об использовании более поздней аппаратуры... оператор все время двигается, чтобы обойти хирурга (который, как видно по фильму, совершенно не думает об операторе. - Б. Ш.), и пытается при этом выбрать лучшую точку. Работа военного оператора заключалась в фиксации действия, а не в получении красивых кадров. И здесь действие снимается адекватно.

Бесспорным экспертом по вопросам киносъемки является полковник Колман С. фон Кевицкий, возглавляющий уфологическую группу ИКУФОH.

(К. С. фон Кевицкий - выпускник Берлинской киноакадемии, начальник Отдела аудио-визуальных средств Генштаба Венгерской королевской армии во время второй мировой войны. После переезда в США был последовательно фотографом, кинорежиссером, офицером по связям с общественностью З-ей армии (до 1948 года), сотрудником Отдела аудио-визуальных средств ООH.) Кевицкому довелось работать с аппаратурой, которой велась съемка вскрытия загадочных трупов: ручной камерой "Белл энд Хауэлл". Все устанавливалось вручную, и в 1947 году об автофокусе, зуме и тому подобном в серийных камерах никто и не мечтал.

Кевицкий считает, что снять вскрытие лучше, чем мы это видим в имеющемся кинодокументе, в условиях съемки с рук и при плохом освещении нельзя. В то же время видно, что снимавший был специалистом по документальной съемке и не забывал сделать необходимые для хорошего документа кадры (например, показывать время от времени стенные часы).

Иной точки зрения придерживаются кинооператоры Д. Лонго, Б. Гибсон и Д. Макговерн, вступившие в полемику с подачи Кента Джеффри, самого шумного противника появившегося фильма. (Не нужно думать, что в США все готовы продавать секреты родины.) Но совершенно очевидно, что, оказавшись в команде Кента Джеффри, эти операторы не нашли убедительных аргументов, ссылаются на свой опыт и никак не могут (или, скорее, могут, но не хотят) допустить возможность существования чего-либо, перекрывающего на много порядков уровень секретности всего того, что им приходилось делать. Давно отвыкшие, судя по послужным спискам, от трудностей после работы на фронте и снимавшие затем только заранее планируемые и подготавливаемые эпизоды с секретностью, распространявшейся на многие сотни и даже тысячи людей (старты Фау-2, запуски зондов по проекту "Могул", забавную секретность которого мы уже отмечали, полеты сверхвысотных самолетов Х-15, официальную, то есть парадную кинохронику Трумэна и т. п.), они привыкли работать в ситуациях, когда все кругом, как теперь говорят, схвачено - помощник на помощнике сидит и помощником погоняет. Так, эти операторы отмечают, что особо важные съемки медицинского характера велись двумя камерами со строго фиксированных позиций: одна крепилась к потолку объективом вниз, другая устанавливалась на треножнике близ стола. Это правильно. Но они забывают сказать, что при таком правильном подходе требуется человек, если не два, для съемки верхней камерой, еще один для работы с нижней и пара шустрых ребят на подхвате для быстрой перезарядки, текущих записей с примечаниями по обработке, складирования отснятого материала.

А человеку, снимавшему вскрытие, было отказано в одном-единственном помощнике... Да и, судя по фильму, не получилось у него контакта с патологоанатомами, думавшими только о своем, а не об удобствах оператора, что особенно четко видно при съемке трепанации черепа - неоткуда снимать.

Правда, появление интервью с общими фразами этих операторов может иметь еще одно объяснение: так нужно, не все, повторим, в США спешат продать свою родину. Не поэтому ли сказанное ими получило широкую известность, а вот противоположная точка зрения оказалась не в ходу? Да и позиция бывшего пилота Кента Джеффри, еще недавно резко критиковавшего ВВС США, а после появления фильма еще более резко отстаивающего интересы тех же ВВС, именно об этом и свидетельствует. Значит, так нужно.

В своих рассуждениях старые операторы не выявили ни одной подлинной технической характеристики. Это сделали специалист по анализу кино- и фотоизображений уфолог Брюс Мэккэби и эксперт по старым кинофильмам Мишель Контур:

- Между видимыми белыми ракордами проходит всегда около трех минут, что соответствует средней длине одной катушки; - каждый план продолжается тридцать секунд, что обусловлено автономией пружины хорошей камеры 45- 50 годов; - отмечаемые кадры с сюрэкспозицией являются результатом включения мотора и его выключения; - на показанных коробках с пленкой имеются рукописные надписи о необходимых изменениях стандартного режима обработки.

Даже хорошо, что нашлись операторы, критикующие показанный эпизод, - так всегда и происходит в реальной жизни, и не только в документальном, но и в игровом кино. И, кстати, это является еще одним признанием подлинности отснятого материала. Интересно, пожалуй, другое: специалисты с большим стажем работы, прошедшие войну и полагающие, что знают всех своих коллег, не могут определить, о каком операторе идет речь! Кто этот неизвестный, продавший Рэю Сантилли кинодокумент? И к этому вопросу мы еще вернемся. Хотя, если задуматься, какая нам с вами разница, кто продал фильм? Если что и должно интересовать нас, то только одно: судя по совокупной экспертной оценке кинооператоров, работавших в сороковых годах, уровень съемки и использованная кинокамера свидетельствуют о его подлинности.

Не раз высказывалось удивление по поводу того, что оператора вызвали из Вашингтона, когда были не хуже, да к тому же на каждой базе. Но все это - пустые разговоры неосведомленных людей. Очень высокий уровень секретности определял строгое следование целому ряду утвержденных положений, которые могли кому-то казаться странными. И вот пример: фотограф розуэллской базы Верной Зорн рассказал, что никто из его коллег не был допущен даже к съемке поля Брейзела с обломками - для этого прилетел из Вашингтона специальный человек. Он не обращался за помощью на базу и все материалы увез с собой. А начальник военной полиции Э. Исли (майор в 1947 году) уточнил, что прилетели двое и до тех пор, пока они не закончили фото- и киносъемку поля с обломками, никто не смел прикоснуться к чему-либо.

С. Фридман нашел человека, фигурирующего под инициалами F. B., который после многих месяцев уговоров согласился на разговор. Он был фотографом базы, расположенной возле Вашингтона, и помнит, что шла вторая неделя июля 1947 года, когда его и еще одного фотографа срочно доставили в Розуэлл. Они снимали поле, усеянное обломками, а затем продолжили работу в палатке размером шесть метров на девять. В ней было не менее дюжины офицеров, а в центре на брезенте лежали четыре трупа. Съемка велась при свете мощной лампы, сделали примерно тридцать снимков, и каждая кассета (на два снимка, форматом 4 на 5 дюймов, то есть 10х12 см) тут же передавалась офицеру. Торопились быстрее закончить съемку. Помнит, что тела были одинаковыми, голова казалась большой по отношению к туловищу, а все это происходило в районе города Короны (ближайший к ферме Брейзела городок). Затем их отвезли в Розуэлл и на следующий день доставили обратно на базу, где они и получили заключительную рекомендацию:

- Если вам и кажется, что вы что-то видели, то вы ничего не видели.